Словарь Русского Мата
Толковый словарь Русского мата. ЕБАТЬ — 1) сношать, трахать, быть активной стороной в половом акте ('Так ебет, что пар из жопы идет! Поражение в шахматной игре. Безнадежное, безвыходное положение. Толстая мягкая подстилка, используемая при выполнении различных спортивных упражнениях для предохранения от ушибов при падении. Подстилка, половик, обычно сплетенные из какого-либо грубого материала. Укрытие, изготовленное из соломы, камыша и т.п., для защиты растений от холода в парниках. Шероховатость, лишающая стекло прозрачности; матовость. На сайте постепенно публикуется 'Словарь русского мата' в 12-ти томах. Автором уже собрано.
Пометой 'dial.' Авторы обозначали не только собственно диалектизмы (биз-деть, жопанья, жопея, жопича), но просто редкие (бздюх, говносёрка, гов-нушка) слова и выражения, а часто просто общеупотребительные лексемы (бледь, говновозка, говняшка, жопочка). Как вообще можно серьезно говорить о диалектных формах, если никаких систематических записей лексического материала в России не велось?
Не лучше обстоит дело и с указанием рода существительных: мудила и заёба, по мнению авторов, относятся к мужскому роду, дрочила — к женскому, коза — мужскому! Of блядь' отмечено не только слово блядища, но и блядюга, и даже блядунья. Примеры некорректного употребления помет можно было бы умножить.
Даже с точки зрения рядового читателя все это не может рассматриваться как нечто второстепенное, поскольку подобные пометы, как правило, заменяют в рассматриваемом словаре определения значений слов (ничего, кроме такой отсылки, в словарной статье обычно нет). Если читатель захотел бы посмотреть в этом словаре какое-либо слово, то он или вообще не обнаружил бы его (отсутствует свыше трех четвертей обсценных лексем), или не нашел искомого значения (отсутствует свыше половины самых употребительных значений). К тому же есть еще и отдельная словарная статья, в которой муда 'var. (Drummond, Perkins 1987, 45–46).
Разобраться в этих четырех словарных статьях не просто. В действительности в современном языке из трех вариантов начальной формы (мудо, муде, муда) первоначальная форма единственного числа именительного падежа мудо употребляется редко. Формы муде, муди, муды, мудя и муда встречаются как варианты формы множественного числа именительного падежа (при том, что муде — это форма бывшего двойственного числа). Все это никак не явствует из приведенных словарных статьей.
Как и в словаре Флегона, здесь к большинству многозначных слов дается лишь одно значение. Даже такое многозначное прилагательное, как блядский, снабжено двумя значениями: 1. 'pertaining to a whore' 2. 'goddamned' (Drummond, Perkins 1987, 14). Между тем оно сочетается, к примеру, со следующими существительными: вещь, машина, фильм, книга, дом, город, страна, настроение, состояние, самочувствие, взгляд, улыбка, человек, мужик, баба, животное, день, жизнь. Несмотря на всю местоименность обсценных слов, лексикограф должен рассортировать возможные контексты их употребления и получить список основных значений. Тогда окажется, что слово блядский имеет десятки значений.
Поскольку специальные русские словари, и в том числе обсценные, не дают точных сведений, то, как следствие, и академические западные русско-английские и англо-русские словари в своей обсценной части содержат множество неточностей. Рассмотрим для примера оксфордский русско-английский словарь (The Oxford Russian-English Dictionary 1984) в его обсценной части. Слов дристать и бздеть в этом словаре нет, но есть отдельные статьи на пердеть и пёрнуть. Нет в словаре слов манда, елда и производных от них, но есть слова пизда (ни одной производной к нему) и хуй.
К последнему в разделе фразеологии приводится единственное сочетание — нихуя. Нет слова пиздатый, но есть слово хуёвый (единственное в словаре производное от слова хуй). Есть статьи на слова еть и ебать.
Последнее дано с ошибочной пометой 'impf. Соответственно, приведено словоуеть (с неточным указанием на то, что это совершенный вид от еть и ебать), при том что других приставочных образований от еть и ебать в словаре нет. Слова муде и производных от него в словаре также нет. Все слова даны с пометой 'vulg.' И с указанием первого прямого значения. Это при том, что оксфордский словарь включает в себя 70 тысяч слов, представляя с исчерпывающей полнотой корпус наиболее употребительных слов русского языка, к которым должно бы быть отнесено, видимо, и несколько сотен обсценных лексем (а не десять). В последнее время проявилась крайне опасная и пугающая тенденция.
Появились словари нелитературной (обсценной, жаргонной) лексики, сделанные профессиональными лингвистами, маститыми учеными, докторами наук, профессорами университетов. Вполне серьезные издательства, обманутые ти-тулованностью авторов, анонсируют эти издания как научные, академические. Книги расходятся большими тиражами. Между тем, все эти словари ничем не отличаются от своих 'лубочных' собратьев. Очевидно, что это чисто конъюнктурные работы. Эдакая левая работенка для филолога, писателя или издателя. Лексикография превратилась в халтуру для специалистов из других областей.
Эти словари попадают в западные библиотеки, ими пользуются западные русисты, иностранные переводчики, студенты, изучающие русский язык, и т. д. Последний из словарей русского мата, как утверждают издатели, сделан доктором филологических наук, профессором Т. Ахметовой и заявлен в предисловии как 'научный толковый словарь матерных слов'. Но высокое имя 'словаря', упоминание 'профессорства' автора, рассказы о его кандидатской и докторской диссертациях — все это предваряет текст книги исключительно ради придания ей некоей авторитетности. На самом деле за именем 'Амхетовой' скрывается сам издатель П.
Алешкин, который, прикрываясь авторитетом 'филолога-профессора', просто зарабатывает деньги на наивных читателях. Суммарный тираж трех последних допечаток этой книги составил около 50 тысяч экземпляров. При этом книга никакого отношения не имеет к научным справочным изданиям. Читатель в подобных изданиях не ищет интересующую его тему для получения какой-либо достоверной научной информации.
Он листает книжку подряд чуть ли не как порнографический роман. Тут уже дело не только в отсутствии определений значений, грамматики и прочих лексикографических элементах. Перед нами бесконечный список словосочетаний, определяемых через самих себя (сучий сын — сукин сын), через многозначные просторечные лексемы (негодник), через стилистические пометы (брань). В словаре, целиком посвященном русской брани, определять что-либо как брань так же бессмысленно, как ставить возле каждого русского слова помету, что оно — русское. И вообще, перед нами длинный список аналогичных выражений, большая часть которых представляет собой однокоренные синонимы, которые могли бы быть разработаны в одной словарной статье на слово сукин или сучий. Процитированный фрагмент текста больше похож на стихотворение, чем на И словарных статей научного словаря.
Юрист консультант уфсин должностная инструкция. Dec 3, 2009 - Должностная инструкция юрисконсульта — одна из самых объемных, а читать ее будут «с пристрастием». Да и сами юристы. В чем заключается его Должностная Инструкция Юриста Уфсин. Отдела Юрист Консультант Уфсин Должностная Инструкция Поиск. Dec 7, 2017 - Юрист Консультант Уфсин Должностная Инструкция. Приложение N 9 к Приказу Федеральной службы исполнения наказаний от 13.
Итак, автор предлагает нам в левой части словаря свое обсценное восприятие благопристойного мира, а справа — собственный обсценный язык его описания. Всякие удивительные слова, как видим, находятся не только в левой части словаря, то есть в словнике, но и в его правой части, где в научных толковых словарях обычно располагаются грамматические справки, определения значений, иллюстрации и т. п. Но в словаре П. Алешкина вообще нет никаких определений значений. В самом деле, если составитель определяет слово 'присеколиться' как 'прифордыбачить', 'прокосоёбиться' как 'про-мухородиться', 'проконаёбиться' как 'проканителиться', 'просраться' как 'промотаться', а 'сраная' как 'обсранная', то очевидно, что он не разделяет словарь на какие-либо структурные части. Весь текст словаря представляет собой свободные сочетания самых разных слов.
Какой-либо упорядоченности тут не обнаружить при всем желании. Здесь можно усмотреть только желание поразвлечь читателя. Понятно, что читателю подобные словарные статьи ничего не 'объясняют'. Но это и хорошо, поскольку адресат 'словаря' не должен ничего понимать. Функция такой книжки — не 'объяснять', а удивлять. В такой 'словарь' можно включать все, что угодно, никакие критерии отбора материала здесь не подразумеваются. Словарная статья 'эрот — бог любви' соседствует здесь со статьями 'эклер — хуй', 'эдельвейс — пизда' и 'эмаль — жопа'.
И все эти жопы с хуями даны именно так, как мы их процитировали, без всякого научного аппарата, просто списком, без грамматики, определения значений. На букву 'А' в словарь включены следующие лексемы: аборт, абортаж, абортмахер, абортировать, абортница, автограф, авторитет, агрессор, аккумуляторы, акробат, актив, аноним, ансамбль, антихрист, анус, аппарат, армячок и афедрон. Без сомнения ни одно из приведенных слов не является матерным. В основном это лексика литературного языка. Слово же афедрон даже относится к высокому стилю. На букву 'К' в словарь включено восемьдесят слов, большинство из которых являются вполне литературными по форме: кабан, какать, каравай, карусель, кастрировать, качать, кентавр, клизма, клитор и т. п.
Конечно, слово какать имеет какие-то неприличные коннотации, но оно есть во всех словарях русского языка, даже в словаре Д. То же можно сказать и о многих других словах, включенных в словарь П. На букву 'К' включено только четыре матерных слова: конаёбиться, косоёбить, косоёбиться и кривохуй. Первый вывод напрашивается сам собой: данный словарь не является 'МАТЕРНЫМ'. Собранные автором обсценные материалы составляют лишь незначительную часть работы.
Поразительно, но в предисловии к словарю автор утверждает, что в данный словарь включены 'только матерные, похабные, нецензурные слова. Иных вы не встретите!'
Забавно, но используемая в словаре помета 'замена мата' однозначно указывает на то, что автор сам прекрасно понимает 'нематерность' включаемых им материалов: так-перетак — 'замена мата. Очевидно, что в словаре 'русского мата' П. Алешкина собственно 'мат' лексикографически никак не представлен, как бы мы ни определяли это понятие. Слова и словосочетания эдельвейс, эклер, эмаль, эсэс, эрекция, эрогенная зона, эрос, эротизм, эротомания, этаж: ругаться в три этажа, этакая мать, эшка, эякуляция (это все имеющиеся в словаре слова на букву 'Э') вряд ли кем-либо, кроме П. Алешкина, могут быть восприняты как матерные.
Если же в словаре и есть 'матерные' слова, то они лишены определений значений, грамматических справок и вообще каких-либо иных признаков лекси-кографирования. Поэтому их нельзя считать лексикографической экспликацией мата. К ним можно отнестись только как к речевому акту самого П. Но это еще не все.
Книга эта вообще не является ТОЛКОВЫМ СЛОВАРЕМ, поскольку в самом деле не содержит никаких толкований значений слов. Приведем примеры. Семантику большинства наиболее многозначных и сложных по смыслу выражений П. Алешкин определяет словами 'брань' и 'ругательство': едрёна корень — 'ругательство', едри твою мать — 'брань', иди к коту под хвост — 'брань', иди к ядреной бабушке — 'брань', к едрёной матери — 'брань', едри его в качалку — 'брань', распронаебит твою бога мать — 'начало многоэтажной брани', ебёнть — 'сорное слово'. Но читателю и так понятно, что перед ним словарь матерной брани!
Указания на 'сорность', 'бранность' и 'матерность', которые встречаются чуть ли не на каждой странице, не могут заменять определений значений! Это стилистические пометы. Но зачем они здесь, если весь словарь, как гласит его название, посвящен бранной лексике? И где толкования значений? В других случаях вместо определения значения определяется жанр языкового клише: мы ебали — не пропали, и ебем — не пропадем — 'поговорка'; счастье — нехуй, в руки не возьмешь — 'поговорка'; дела, как в Польше — у кого хуй больше, тот и пан — 'поговорка' (к тому же неверно: это не поговорки, а пословицы); работа не хуй — постоит — 'поговорка'; папа любит чай горячий, мама любит хуй стоячий — 'поговорка' (это не поговорки, а афоризмы).
Никаких толкований семантики здесь тоже нет. Мы не можем считать частью словаря набор случайных языковых клише, расположенных в хаотическом (не алфавитном) порядке и лишенных каких-либо комментариев или 'толкований'. Некоторые слова определяются друг через друга.
Предположим, вы иностранец и не знаете, что значит слово менструация. Вы открываете словарь П.
Алешкина и читаете: менструация — 'месячные'. А что такое месячные? На следующей странице дано определение: месячные — 'менструация'. Круг замкнулся.
А если у вас еще остались вопросы, то в следующей словарной статье ясно сказано: месяца — 'месячные'. Слово пиздец определяется через слово 'конец', а слово конец — через слово 'хуй'. Не владеющий материалом читатель может подумать, что 'пиздец' — это 'хуй'. Вообще, хочется заметить, что значение слова нельзя передавать через однокоренной синоним: минет-ка — 'минет', плоскозадая — 'с плоской задницей' ебачь — 'ёбарь' В других случаях слова и выражения буквально определяются через самих себя: emu — 'еть', сучий сын — 'сукин сын'. Словарь становится зеркальным отражением собственного абсурда. К некоторым словам автор дает развернутые определения.
Но мы затрудняемся найти здесь хоть какой-нибудь намек на упорядоченность. Автор просто путается в словах: высрать — 'выделить из живота говно' (что значит выделить и из какой части живота?); поджопить — 'сделать своим подлокотником' (что значит подлокотником?); подмандывать — 'поддерживать хуету' (вообще непонятно, поскольку слово хуета само нуждается в определении); презерватив — 'резиновый мешочек, который надевают на хуй перед еблей (почему мешочек, а не пакетик, футлярчик или чехольчик?); король — 'знаменитый в своей среде гомосексуалист-кентавр' (что значит кентавр?); все-келить — 'втереть лаской' (что втереть, кому и куда?). К несчастью, все это не шутка, а пример лингвистического маразма. Как видно из приведенных примеров, в книге отсутствуют какие-либо принципы подачи материала.
Как следствие, многие выражения даны в словаре по нескольку раз, например выражение едри твою мать есть в словаре в двух местах — на 'мать' и на 'едри'. Какая разница между идиомами кинуть палку, палку кинуть и палку бросить?
Почему значения всех трех вариантов одного и того же выражения определяются по-разному? Почему слова хуякать, хуярить и хуячить — даны в отдельных статьях, а похуякать, похуярить и похуячить — в одной статье? Алешкина то же выражение определяется как'большое веселье, когда стоит шум, кавардак'. У Флегона сочетание слов заебать до смерти определяется так: 'оставить женщину мертвой, после совокупления'. Алешкина: 'оставить женщину мертвой после ебли'. Непонятно, зачем профессиональный литератор заимствует безграмотные определения из неавторитетных словарей. Не говоря уж о том, что в данном значении это сочетание не является фразеологическим и вообще не нуждается в отдельном определении.
Из словаря А. Алешкин заимствовал совершенно некритически множество слов. Именно через словарь Флегона сюда, к примеру, в плагиативном порядке попали авторские неологизмы из повести А. Солженицына 'Один день из жизни Ивана Денисовича': хуемник, хуяслице, хуймется и многие другие, причем А. Флегон легко и непринужденно заменил 'ф' на 'х' (у Солженицына, соответственно, фуемник, фуяслице, фуймется). В таком виде все эти слова и стали кочевать из словаря в словарь, поскольку плагиат на сегодняшний день — основной способ составления словарей жаргона, сленга и просторечия в России.
А слово хуймется как употребляется у Солженицына в третьем лице прошедшего времени, так и попало к Флегону, а оттуда к П. Но Флегону простительно, он, во-первых, не филолог, а во-вторых, для него русский язык не родной. Не зная значения слово хуемник, П. Алешкин в затруднении определил его просто и легко — 'брань'. Между тем, этот неологизм употреблен Солженицыным в значении 'подъемник'. Примеры можно было бы умножить. Значительная часть слов и выражений в книге П.
Иногда вполне приличные слова снабжаются субъективной и порой весьма непристойной авторской оценкой: извращенец — 'тот, кто предпочитает ебать в рот или в жопу; кобель — 'мужчина, который любит ебаться с несовершеннолетними девочками', обсосать — 'сделать минет нескольким мужчинам', поставить на четыре кости — 'выебать мужчину', парить — 'ебать мужчину'. Можно предположить, что для кого-то из читателей оральный секс не является извращением, кто-то делает минет не нескольким мужчинам, а одному и, наконец, очевидно, что 'ебать' можно не только мужчину, но и женщину. Словарь содержит бесконечное количество логико-грамматических ляпсусов.
В словаре полностью отсутствует научный аппарат. Нет ни списка источников, ни списка использованных словарей, ни каких-либо помет, ни грамматических справок, ни статей, посвященных структуре словаря или определению понятия 'мат'. Зато по необъяснимой логике такие определения есть в тексте самого словаря: замысловатый мат — 'длинное ругательство', мат — 'неприличная брань', матерный — 'похабный', нецензурное слово — 'мат'. Таким образом, Петр Алешкин не только не отличает язык-объект от метаязыка его описания, введя матерные слова в определения значений лексем, но даже не может отделить сам словарь от его научного аппарата, введя определение понятия 'мат' внутрь самого словаря 'мата'. Основа любого словаря — это метаязык определения семантики слов. Каков же метаязык, выработанный Петром Алешкиным? Лингвистическую терминологию автор заменил матерной бранью.
Если это и словарь, то он вывернут наизнанку. Это словарь литературных слов, используемых для описания сексуальной по преимуществу сферы деятельности человека, с переводом на собственный матерный идиолект П. И не случайно автор в некоторых случаях определяет значение слов через собственные матерные неологизмы, занимаясь словотворчеством: мокропиздая — 'многоебу-чая' Мы предполагаем, что это неологизм, поскольку слова многоебучая ни в словнике словаря Алешкина, ни в других словарях русского мата нет. Такие принципы работы с русской лексикой приводят к тому, что даже хорошо владеющий материалом специалист не всегда может понять смысл той или иной словарной статьи. Приведем целиком в качестве ребуса для читателей несколько словарных статей, смысл которых принципиально неинтерпретируем: загреб — 'заеб', пере-мандяхаться — 'перебиться', и в рот, и в сраку — 'поговорка', пиздюлиться — 'шлепаться', подмандяхиваться — 'подклеиваться', хам — 'хуй', хуеглот — 'брань', тран-дюк — 'пиздюк, шобла-ебла — 'хуевая компашка.
Данная книга не заслуживала бы рецензии, если бы не была заявлена в предисловии как 'научный толковый словарь матерных слов', если бы не вышла огромным тиражом уже третьим изданием, если бы не была сделана известным издателем, писателем, сценаристом, занимающим высокие посты в Союзе писателей и в Литфонде Петром Федоровичем Алешкиным, прикрывающимся вымышленным именем доктора филологических наук, профессора Т. Вот так кормчие великой русской словесности делают деньги на русском мате. Multimedia Paradise и Алготех выпустили CD-Rom 'Русский мат от А до Я' с подзаголовком 'Велик и могуч' (М.: Multimedia Paradise & Алготех, 1997).
На компакте указано, что он содержит 3500 ругательных слов и выражений стол-кованиями 'нормальным языком' и столько же анекдотов, частушек, цитат из классиков и неклассиков. Данный компакт-диск сделан на основе книги П. Алешкина 'Русский мат: Толковый словарь'. Но компакт еще и превосходит книгу по части абсурда, хаоса и беспринципности. Он, во-первых, содержит видеоряд, который изготавливался механическим перекачиванием первых попавшихся картинок из Интернета и случайных журналов. И, во-вторых, в нем появились недостающие текстовые примеры к словам, в которых этих самых слов нет.
Просто какие-то обрывки фраз, поставленные для заполнения пустоты. Поразительно, но все эти иллюстративные ряды (как текстовой, так и изобразительный) совершенно никак не связаны с текстом самого словаря. Изобразительный ряд — это фрагменты из порнокомиксов, картинки из порножурналов, случайно подвернувшиеся под руку карикатуры, просто фотографии и рисунки. Так, выражение без пиздежа иллюстрируется изображением женщины, которая держит на руках крупную рыбу, выражение аппарат в значении 'пенис' — изображением макета акулы, выражение а хуй его знает — черным пятном с глазами. То же самое черное пятно иллюстрирует слово ебаться. Словосочетание анальное отверстие сопровождается изображением автомобиля с открытым передним капотом. Большинство картинок — это мало чем друг от друга отличающиеся девочки из порножурналов в самых разных позах.
Однако попадаются какие-то тетки в экстравагантных костюмах, животные, пейзажи, фрагменты какой-то космической эпопеи, сказочные рыцари и даже вооруженные до зубов феминистки. Почему рыцари в железных латах иллюстрируют говнодава и грозного ебаря? Читателю остается не совсем ясно, кто же все-таки эти великие непобедимые сказочные герои, 'говнодавы' или 'ебари'? А почему слово домандякиваться в значении 'приставать' проиллюстрировано картинкой с американскими солдатами времен Войны за независимость?
До кого 'домандякались' бедные янки? Выражение в говне ковыряться поясняется изображением каких-то летающих ведьм. Думается, что все эти иллюстрации являются заслуженным и достойным украшением к словарю П. Иллюстратор работал в том же стиле, что и П.
Точно так же, как и изобразительные иллюстрации, подбирались и недостающие текстовые примеры. Слово всконаёбывать сопровождается следующим примером его употребления: 'Все генитальное просто. Читатель просто не верит своим глазам!
А где же слово всконаёбывать! Речевое употребление слова проясняется следующим примером: 'Сколько супругов вы имели? Собственных или вообще? Ни за что не догадаетесь, какое слово иллюстрирует данный пример! А значение слова вхуякиваться проясняется следующим контекстом его употребления: 'Ты не Венера, но в тебе есть что-то венерическое.
Читая подобный материал, читатель может сделать только два вывода: либо он (читатель) сошел сума сам, либо помешались авторы словаря и компакт-диска. Нет никакого обмана зрения, никакого умопомешательства. Просто так составляются словари в России.
Основа всех без исключения отечественных словарей мата — откровенный плагиат. В основу плагиата в большинстве случаев положены западные безграмотные словарики мата. Раз десять воровали словарь А. Флегона и переиздавали или без указания места и года издания, или с фальшивыми выходными данными (например, издание, вышедшее в Москве в 1993 г., имеет выходные данные: Лондон, 1973). Словарь Drummond & Perkins только в 1992 г. Был источником откровенного плагиата дважды: он был издан под фамилией А. Волкова в Минске и под фамилией Н.
Кабанова в Риге. Толковый словарь русского мата Н. Кабанова — это изуродованный до неузнаваемости американский словарик. Между тем в маленькой заметке 'От составителя' Николай Кабанов указывает, что 'настоящий словарь является первым открытым и массовым толковым словарем русского мата' (Кабанов 1992, 3). Словарь представляет собой переведенное на русский язык второе издание американского словаря (Drummond, Perkins 1980).
В рижском издании сохранилось большинство ошибок и опечаток (в том числе путаница в алфавитном расположении слов) американского словаря. Так, например, в обоих словарях дан сначала глагол 'выябываться', а потом 'вхуячить'. Кроме того, Николай Кабанов дополнил американский словарь парой сотен собственных ошибок. В начале 1993 г. В Москве поступил в продажу 'Международный словарь непристойностей'. В предисловии редактор 'сожалеет' о том, что скабрезные слова 'широко проникли в нашу разговорную речь, а в последнее время и в художественную литературу (срав.: Э.
Тематическая свобода позволила писателям и журналистам рассказывать о таких ситуациях, которые раньше для них были запрещенными' (Кохтев 1992, 5). Вряд ли редактор незнаком с обсценными сочинениями А. Олсуфьева, И. Сумарокова, А. Лермонтова, А.
Полежаева, Н. Некрасова, М.
Маяковского и многих других русских писателей прошлого (при том, что многие тексты были изданы). В то же время редактор утверждает, что все 'эти слова и выражения встречаются в речи, но не зафиксированы, не объяснены в словарях' (Кохтев 1992, 5). Может показаться, что ни составители, ни редактор не располагали ни западными, ни отечественными словарями, содержащими обсценную лексику, и что они проделали самостоятельную работу по сбору лексических материалов и составлению словаря. В предисловии редактор ссылается на следующие словари, использованные в работе: 'Толковый словарь живого великорусского языка' В. М., 1863–1865), 'Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам' И. Срезневского (Т. СПб., 1893–1903), 'Этимологический словарь русского языка' А.
Преображенского (М., 1910–1914) и 'Словарь русского языка XI–XVII вв.' М.: Наука, 1975–1990) (См.: Кохтев 1992, 7). Странно, что составители не указывают третьего издания словаря Даля (1903–1909), немецкого издания словаря Фасмера (1950–1958) и других изданий, содержащих обсценную лексику. Может быть, этот словарь сделан на основе специально собранных для него и самостоятельно обработанных лексических материалов?
Достаточно открыть сам словарь, чтобы убедиться в том, что его авторы были знакомы с указанными нами источниками. Сравнительный анализ показывает, что русско-английская часть данного словаря представляет собой сокращенное воспроизведение словаря Drummond-Perkins. Источником плагиата, видимо, является также словарь Кристины Куницкой-Петерсон (Kunitskaya-Peterson 1981).
Так, например, в словарной статье на слово жопа не только определения значений, но и все одиннадцать примеров (языковых клише) даны в той же редакции и последовательности, что и в американском словаре Drummond-Perkins (1987). Совпадение абсолютно исключается, поскольку выражений со словом жопа в русском языке сотни, а последовательность их в американском словаре — по алфавиту первого слова. В русском словнике 'Международного словаря непристойностей' нет ни одного слова, отсутствующего в Drummond-Perkins, при всей скромности его словника.
Соответственно, почти все примеры и определения значений перенесены из американского словаря с сохранением его пунктуации и ошибок. Хер остался 'synonimous with хуй in various expressions', в словарной статье тетка пришла (her) period has bigun' сохранены даже скобки.
В других словарных статьях авторы решили внести некоторые изменения если не в определения значений, то хотя бы в примеры. Так, в словарной статье на слово пизда 'авторы' заменили в выражении 'Моя поездка в Киев пиздой накрылась'. Киев на Москву, а все фразеологизмы дописали так, чтобы получились законченные предложения (например, вместо: 'дать кому по пизде мешалкой', ставится: 'он дал ему по пизде мешалкой'). Таким образом, с лексикографической точки зрения данный плагиат можно охарактеризовать еще и как безграмотный. Кохтевы хотя бы опирались на собственное языковое чутье, то они бы не переносили механически совершенно приличные литературные эвфемизмы из американского словаря: гости, Дунька Кулакова, парижский насморк, палка, пистон, тетка, трамвай. В предисловии 'редактор' А. Кохтев пишет, что все эти слова 'характеризуют людей невысокого культурного уровня' (Кохтев 1992, 5).
В послесловии доцент Н. Кохтев, объясняя происхождение обсценной лексики, цитирует профессора В. Оказывается, что все эти слова 'и на самом деле имеют отношение к временам татарского ига. На севере, где иго было послабее, таких слов почти не употребляют, тогда как на юге они обычны' (Кохтев 1992, 83; Колесов 1991, 77). Кохтев выражает 'сожаление', что 'крайние вульгаризмы, табуированные слова все больше и больше проникают в устную разговорную речь' (Кохтев 1992, 85).
По его мнению, 'особенно ярко это проявилось в последнее десятилетие, когда происходило резкое социальное расслоение общества, его перестройка и падение уровня культуры речи' (Кохтев 1992, 85). Если буквально понимать авторов, то может показаться, что 'татарское' (!) иго и перестройка должны привести к тому, что русская речь в конце концов будет состоять почти исключительно из непристойных слов. Quod scripsi, scripsi.
Идеальный пример плагиата — словарь табуированной лексики А. Волкова (1993).
В 'Предисловии' автор упоминает среди прочих 'Краткий словарь русских непристойностей', составленный американцами Д. Драммон-дом и Г. Перкинсом' (Волков 1993, б), и заявляет, что 'настоящая работа базируется, в основном, на вышеперечисленных источниках и словарях, но включает, кроме того, и дополнительный материал' (Волков 1993, б). Нужно сказать, что никакого 'дополнительного материала' при сравнении словарей нам не удалось здесь обнаружить. Это попросту переиздание американского словаря Drummond-Perkins. Беспринципности А. Волкова можно только удивляться.
Обсценная лексика оказалась одновременно включенной в новейшие русские словари воровской лексики. В 'Толковом словаре уголовных жаргонов' (1991) имеется несколько десятков обсценных слов в общеупотребительных значениях: дриснуть, дрочить, елда, елдак, залупа, мандраж, мандражировать, молофья, молофейка, пои, секель и др.
Вопрос о статусе обсценной лексики в языке, конечно, сложен, но в лексикографической практике она, безусловно, должна быть либо вынесена в отдельный словарь, либо включена с соответствующими стилистическими пометами в словарь интердиалектной (просторечной) лексики как экспрессивный, 'сниженный' пласт. Авторы 'Словаря тюремно-лагерно-блатного жаргона' (Балдаев, Белко, Исупов 1992) проделали большую и нужную работу по сборулексичес-кого материала, но тем не менее это издание представляет собой непрофессионально подготовленные словарные материалы, примерно на 30% состоящие из общеупотребительной интердиалектной лексики.
На этой работе, как и на большинстве других, крайне отрицательно сказалось то, что в авторском коллективе не было ни одного профессионального филолога. Такие словарные материалы будет непросто использовать при составлении какого-либо словаря, поскольку многочисленные диалектизмы, неологизмы, окказионализмы, редкие и устаревшие слова и многие другие специфические лексемы никак не выделяются. По количеству обсценной лексики, которая также никак не выделена, данное издание в ряду русских воровских словарей стоит на первом месте. Он содержит около сотни обсценных лексем: бздеть, бздиловатый, бздо, блядь, вертижопый, въебуриться, говноед, говномес, дристать, дрочила, дрочить, дрочиться, ебистос, ебистосить, елда, елдак, елдарить, елдач, елдачить, елдаш, ел-дырить, елдырь и другие. В Смоленске был переиздан мюнхенский словарь В.
Быкова 'Русская феня'. В предисловии автор критически отмечает, что другой американский словарь русского воровского жаргона — словарь А. Скачи некого — 'содержит большее количество бранных слов' При этом словарь самого В. Быкова содержит огромное количество обсценных слов в общеупотребительных значениях.
Слова приводятся с общеупотребительными, но неточно сформулированными значениями: блядки — 'танцевальный вечер, танцы', бздеть — 'трусить', бзделоватый — 'трусливый', задроченный — 'хилый', елда, елдак — 'мужской половой член больших размеров', задроченный — 'хилый', залупаться — 'задираться', замандячить — 'смастерить', мудозвон — 'болтун' и многие другие. Вообще, хочется отметить, что большинство словарей различных жаргонов содержит огромное количество обсценной лексики. Это вполне определенно говорит о восприятии мата рядовым носителем языка как социолекта. Матом, как это ни странно, увлекались и метры отечественной лексикографии.
Первые 33 выпуска сводного 'Словаря русских народных говоров' (1965–1999+) включают около ста обсценных слов, причем значительная их часть дана явно в общеупотребительных значениях (иногда с неточными определениями): бздыкать — 'дурно пахнуть, вонять', дристик — 'уличная кличка', дрочить — 'вести безнравственный образ жизни (о девушке), и тут же пример, подтверждающий общеупотребительность данного значения: 'Девка дрочит-ся — шалит, балуется, гуляет'; жопа 1. 'задняя или нижняя часть какого-либо предмета'; жопан 1. 'толстый ребенок'; жопанья — 'толстая женщина'; жопка 1.
'нижняя часть какого-либо предмета'; жопочка 2. 'тупой конец у яйца'; залупердень — 'невежественный, неразвитый человек, деревенщина'; мандраж — 'дрожь от нетерпения, возбуждение'; муде 1. 'место соединения якорных лап'.
'в названиях растений' (и примеры: 'Муде заячьи, муде котовы, муде кошачьи'); муденица — 'род похлебки'; пердень — 'брюхо' (и пример: 'Набил ли перденьет?' ); пердило 1. 'о высоком здоровом, видном человеке', 2. 'прозвище'; пердить — 'издавать призывные звуки'; пердунина — 'бранное слово'; 'невежа, олух'. Очевидно, что именно отсутствие более или менее сносного словаря обсценных слов поставило составителей столь уважаемого издания в трудное положение и привело к неизбежным недоразумениям, которыми пестрит это издание. Лурье (1991) названа 'материалами к словарю', но по принципам сбора материала и его организации является незаконченным наброском к словарю интердиалектизмов. Этот словарь замечателен тем, что в нем часть обсценных слов дана с купюрами (с точками прямо в словнике), а часть без: бздеть, бля, блядка, взбледнуться, вздрочить, долбоёб, дрочить, жопа, забать, забыш, замудохаться, злоеучий, кабздец, мудохаться, напиздеть, напиздить и т. п.
Словарь — не художественный текст и купюры (тем более в словнике) — недопустимы. Трагична судьба обсценных этимологии. Немецкое издание словаря Фас-мера (Vasmer 1950–1958) включало в себя почти все основные непроизводные обсценные лексемы.
В гейдельбергское издание не вошло только два таких слова: елда и ссать. Применительно к слову манда автор ограничился пометой 'не ясно'. Под нажимом Б. Ларина из первого русского издания были изъяты статьи на слова: блядь, ебать, пизда и хуй, оставлены: бздеть, дристать, дрочить, жопа, манда, мудо, пердеть, срать и добавлена статья на слово елда.
Словарь Русского Мата Читать Онлайн
В заметке 'От редакции' такое решение объясняется следующим образом: 'редакция сочла необходимым снять несколько словарных статей, которые могут быть предметом рассмотрения лишь узких научных кругов' (Фасмер 1986, 1, 6). Если учесть, что гейдельбергское издание есть только в нескольких самых крупных российских библиотеках, то круг этот долгое время был 'узким', скорее, в географическом отношении.
Да и вообще, логика ученых представляется не вполне последовательной, не говоря уж о самих принципах подхода к лексикографической классике. Почему, например, слово блядь должно рассматриваться 'в узком научном кругу', а слова мудо, манда, срать и жопа должны стать достоянием широкой общественности? Надо заметить, что сам Фасмер допустил в своем словаре применительно к обсцен-ному материалу только одну оплошность: вслед за статьей на слово пизда появилась статья на слово пизделяпнуть, явно не нуждающееся в отдельной этимологической справке. Выходящий с 1974 года под редакцией О.
Трубачева 'Этимологический словарь славянских языков: Праславянский лексический фонд' (Вып. 1974–2000) включает в себя статьи на некоторые слова, исключенные из русского Фасмера, например, в вып. 2 (М., 1975) на с. 114–115: '.bledb: ст. — слав.
Русский Мат
БЛЯДЬ' (с указанием современного значения и с отсылкой к Далю). 8 (М., 1981) на с.188: '.jebati: русск. Jebatb, jeti, jebu' (с отсылкой к Далю: указано, что первоначальная форма, видимо, jebti). Но новых этимологии, касающихся обсценного материала, мы здесь пока не обнаружили. 'Словарь, — как сказал как-то А. Герд, — это прокрустово ложе языка, и этого не надо бояться'. Но уродовать язык целенаправленно — тоже нежелательно.
Словарь Русского Мата
Словарь мата — суперфилологический текст, но, к сожалению, он до сих пор воспринимается как мрачная похабщина, как акт брани автора словаря. Может быть, все это связано с тем, что сам акт произнесения или написания обсценного слова традиционно воспринимается в России как проявление 'без-культурья'.
Как следствие, обсценный словарь стал продуктом массовой 'лубочной' традиции. Но если мат в устной речи маркирован как нечто 'некультурное', то это не значит, что исследователь может работать с этим материалом, не придерживаясь никаких лексикографических правил. Слово 'мат' употребляется как рядовыми носителями языка, так и исследователями в совершенно различных значениях. Во-первых, 'матерным' (или, как еще говорят, 'матным', 'матюшным', 'матюжным') уже много столетий именуют выражение ебать твою мать. Будучи гипертрофированно вариативным, оно одно генерирует целую область обсценной брани. И наконец, в собственно 'матерном' выражении ебать твою мать экспрессивный акцент может переноситься на слово ебать, и оно уже тоже воспринимается как 'матерное слово'.
Распространенная характеристика 'матерного' выражения как 'трехэтажного' (то есть состоящего из трех элементов) в переносном смысле употребляется применительно к любому нагромождению брани в речи и также указывает на возможность существования еще одной точки зрения на понятие 'мат'. В этом последнем значении под 'матом' понимается некое экспрессивное ядро обсценной лексики (и прежде всего — лексемы с корнем.еб-,.бляд-,.пизд — и.xyj-). Подобный подход далеко не нов, что следует уже хотя бы из самого заглавия 'Словаря Еблематико-энциклопедического татарских матерных словразрядка моя. — А.
П.-С и фраз' (1865). С определенной точки зрения, экспрессивность собственно 'матерщины' может интерпретироваться как производная от обсценного контекста, и наоборот, в силу своей вариативности 'матерная' идиоматика может восприниматься как порождающая обсценность в целом. Конечно, в таком понимании общеупотребительный термин 'мат' условен, но если его взять в кавычки, то он может быть использован (в силу своей традиционности) для титула словаря, включающего в себя наиболее экспрессивную непристойную лексику. Итак, мы условно понимаем под 'матом' целый пласт экспрессивной обсценной лексики, однако мы не будем пытаться выделить какие-либо объективные критерии ее отбора для нашей базы данных, поскольку мат — понятие условное. Это вопрос восприятия тех или иных слов носителем языка. В лексикографической практике мы можем лишь задать списком некий набор корней, производные от которых будут включаться в тот или иной словарь.
Одни носители языка считают, к примеру, слово 'гондон' матерным, а другие — нет. Тем не менее мы можем констатировать, что рядовые носители языка при проведенных опросах среди матерных слов называют следующие (указаны только непроизводные): 1) ебать; 2) блядь; 3)хуй; 4) пизда; 5) муде; б) манда; 7) елда; 8) сиповка; 9) секель; 10) поц; 11) молофья; 12) дрочить; 13) залупа; 14) минжа; 15) пидор; 16) курва; 17) сперма; 18) гондон; 19) менстра; 20) хер; 21) куна; 22) срать; 23) ссать; 24) бздеть; 25) пердеть; 26) дристать; 27) говно; 28) жопа; 29) целка; 30) королёвка (королек); 31) трахать; 32) харить; 33) минет; 34) жрать; 35) блевать и некоторые другие. Однако чаще всего в качестве 'матерных' называются первые 7 лексем и / или их производные. При этом само выражение ебать твою мать в качестве 'матерного' называется редко.
Как показывают опросы, современный носитель языка понимает под 'матом' всю обсценную лексику (а не фразеологию). При таком явно расширенном понимании понятие 'мата' практически совпадает с понятием 'обсценной лексики'. Однако состав обсценной лексики неоднороден, она образует как минимум две 'автономные' группы. Первая, которую можно было бы условно определить как собственно 'мат', — это, конечно же, лексика, связанная с сексуальной деятельностью человека. Вторая — с другой, не менее важной функцией телесного низа — дефекацией (№ 22–28).